«Сейчас образовался вакуум грамотных юристов» - интервью в СЗФ РГУП
Команда «Гид по вузам» запускает серию интервью с ректорами высших учебных заведений Санкт-Петербурга. Цикл «Первый в вузе» начинается с беседы Гетца Романа Николаевича, главного редактора, кандидата политических наук с директором Северо-Западного филиала Российского государственного университета правосудия, кандидатом юридических наук, председателем Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга в отставке, Ярославом Борисовичем Жолобовым.
Смотри интервью на нашем канале.
Какие задачи стоят перед руководителем вуза, учредителем которого является Верховный суд Российской Федерации?
Это большая ответственность, потому что считается, что судебная деятельность – это верх юридической профессии. Изначально вуз создавался, прежде всего, как повышение квалификации судей и работников аппарата суда. Потом поняли, что этого недостаточно, квалификация должна быть высокая, потому что и требования высокие. После этого и решили сделать вуз полного цикла. На сегодняшний момент у нас есть факультет непрерывного образования, колледж, и высшее образование по двум направлениям: бакалавриат и специалитет. Сейчас мы полноценно обучаем будущих юристов, возможно, судебных работников, всё-таки к ним повышенные требования,: они могут только после 5-летнего юридического стажа попасть в профессию именно судьи. В качестве же работников аппарата суда могут работать сразу после окончания, в том числе, и колледжа факультета непрерывного образования.
С первого курса в СЗФ РГУП по бакалавриату «Юриспруденция» идет разделение по четырем профилям. Для петербургских вузов это уникальная система, насколько она перспективна?
Здесь очень много споров. Мы, старшее поколение, обучались в советской школе юриспруденции общему циклу: история, теория государства и права. И у нас если появлялась специализация, то только на самом последнем курсе. Главное научиться пониманию права, понять, как оно зародилось, по какой методике оно работает и как нужно исследовать тот или иной предмет отношений.
Сейчас, поскольку информационное пространство и законодательство у нас расширяются, требуется и определенная специализация. Ребята выбирают либо гражданско-правовой, либо уголовно-правовой, либо государственный правовой профиль. Кроме того, у нас есть и международный юридический профиль, и даже магистратура по трудовому направлению.
Насколько международно-правовой профиль обучения является перспективным с вашей стороны?
Сейчас образовался вакуум грамотных юристов, которые бы разбирались в международном праве. Дело в том, что оно сильно отличается, если национальное право держится, прежде всего на законе, то международное право – это двусторонние или многосторонние договоры, которые имеют преимущество над конвенциями. Оказалось также, что специалистов, знающих европейское право не так много, а для того, чтобы разбираться с сегодняшними хитросплетениями и санкциями, нужны хорошие специалисты, которые могли бы показывать, где в них есть пробелы и лакуны, и где международное сообщество поступает в нарушение тех конвенций, которые уже имеются. У нас расширились линии взаимодействия по линии БРИКС и по линии ШОС, и плюс по СНГ, но специалистов разбирающихся в этом нет, по многим вопросам они обращаются к вузам, поэтому уже даже в них должны быть специалисты, которые хорошо знают международное право.
Сохранилась ли тенденция по повышению квалификации для судейского состава в вашем вузе сейчас? И может ли студент в стенах вашего вуза увидеть действующего судью, например?
Наши студенты действующих судей видят постоянно. Вот даже сегодня у нас проходят экзамены перевода с одного курса на другой факультета непрерывного образования, и в комиссию участвует уже действующий судья. Это обязательно. У нас есть преподавательский состав, по совместительству это судьи, судьи апелляционных и кассационных судов, советники конституционного суда, то есть всех направленностей.
У нас основная стажировка студентов проходит в судебной системе и касается и военных, и арбитражных, и многих других судов. Ребята постоянно общаются с коллегами, а те, в свою очередь, с удовольствием делятся знаниями с учащимися, потому что понимают, что это их будущая смена. И, кроме того, часто научными руководителями у студентов становятся действующие судьи.
Чем подготовка по юридическому направлению в «стандартном» юридическом вузе на юридическом факультете отличается от подготовки по специальности, например, «Судебная и прокурорская деятельность» здесь?
В нашей профессии есть обязательные стандарты: количество часов по конкретным предметам. И все вузы юридические, которые борются за качество юридического образования, эти часы в полном объеме вырабатывают. Специализация же нужна для того, чтобы ребята понимали, что им потребуется в профессии.
У нас идет практика ориентировать студентов на рассмотрение каких-либо споров. Ребята уже делают игровые процессы, судебные, те или иные. Они участвуют в конкурсах по арбитражу, морскому, международному и так далее. Чтобы у них уже было понимание, они участвуют в качестве разных лиц: адвокатов, участников, истцов, ответчиков. Так вырабатываются навыки ораторского искусства и коммуникации, составления документов. Второе – это решение юридических задач, чтобы они могли любой проблемный вопрос поднимать и рассматривать с разных сторон, в том числе используя креативное мышление, могли делать свои выводы.
Смотри интервью на нашем канале.
Кажется, что юриспруденция пронизывает все сферы нашей жизни, так ли это?
Абсолютно. Юридическая профессия нужна везде, на каждом предприятии и на каждом заводе. Приведу пример. У нас одна девушка развивалась в вопросах защиты интеллектуальных прав, ушла в декретный отпуск и открыла свой блог по помощи студентам творческих вузов. Она подсказывает в дистанционном формате определенные вещи по защите интеллектуальных прав.
Другая наша девушка начала оказывать помощь соседям, людям пенсионного возраста, которые, исходя из того, что поток информации большой, не всегда знают свои возможности. Она объяснила, где, как и что они могут использовать. Рассказала про заявление на прекращение оплаты коммунальных платежей, которое они могут написать, когда уезжают на дачу, например. И вот у простой семьи только за один год наша выпускница сэкономила более 30 000 ₽. У этих людей она ни копейки не взяла, но ее, можно сказать, поставили на «дачное довольствие».
В вашем вузе проходит обучение по собственным учебникам. Насколько это правильно, и как вы считаете, в чем перспектива такой практики?
На самом деле могу сказать, что я с любопытством всегда смотрю на результаты трудов коллег из других вузов, из разных школ. Очень важно обмениваться опытом. И у нас, и не только у нас, есть такая определенная специализация – собственные учебники. Есть направленные на методику судебного разбирательства по гражданскому, арбитражному делу. Есть, например, разработки по электронному делопроизводству, потому что, например, в арбитражные суды уже все документы фактически подаются в электронном виде. Всегда важно отслеживать все изменения, а собственные методические разработки в этом очень помогают.
При вашем вузе открыта юридическая клиника, в которой гражданам оказывают бесплатную юридическую помощь, кем она возглавляется? И как вы оцениваете ее функционирование?
Клиника – это, прежде всего, уже первоначальная практика студентов. Если студент туда с первого курса пришел по своему выбору, всё-таки ребята есть и в студенческих кружках, и в клиниках, они везде уже практикуются. В клинике же, прежде всего, они оказывают услуги по бесплатной юридической помощи в соответствии с законом. Мы сотрудничаем с комитетом по социальной политике, поскольку они ведут соответствующие реестры, направляют людей в случае их обращения для оказания юридической помощи в те вузы, где такая юридическая клиника есть, в том числе и в нашу. Студенты же обрабатывают претензии, исковые заявления, прорабатывают нормативную базу, проводят консультации.
Руководитель юридической клиники у нас является преподавателем, но в работу клиники включен весь преподавательский состав, потому что вопросы могут быть разного направления: и уголовного, и административного, и гражданско-правового.
Ребята обращаются к профессиональной помощи преподавателей, собрав перечень вопросов у клиентов, и после этого, когда они проанализировали судебную практику, нормативную базу и получили консультацию соответствующего преподавателя, могут давать и сами соответствующую консультацию обратившемуся человеку. Здесь ведь как у врачей – не навреди. Поэтому в юридической консультации мы все тщательно прорабатываем, чтобы избежать неправильных ответов.
Если оценивать уровень юридического образования в России сейчас, что вы можете сказать?
Могу сказать, что, слава богу, есть еще те преподаватели, те методики, которые сохраняют традиции образования. Конечно же, это школы и Санкт-Петербургская, и Московская, и Саратовская, и Сибирские, и так далее. Но что мешает? Постоянная преобразовательская деятельность, например, относительно недавний переход на Болонскую систему бакалавриата и магистратуры. Сейчас рассматривается вопрос возвращения специалитета, но насколько это будет быстро и продумано? Нужно понять, что мы вырабатываем новое.
Для нашего вуза это особенно актуально, потому что, чтобы стать судьей, нужно в соответствии с законом о статусе судей иметь законченные бакалавриат и магистратуру по профилю юриспруденция. А вот специалитет на сегодняшний момент, например, судебно-прокурорская деятельность, является недоступным для судебной профессии. Мы этот вопрос прорабатываем. Это долгий процесс, требующий расчета, ведь нужно уточнять даже базовые вещи, например, количество часов по тому или иному предмету, ведь сравнение идет с магистратурой и бакалавриатом одновременно. Здесь смотрятся те компетенции, навыки, которые должны вырабатываться непосредственно для профессии. Завершая, я думаю, что образование должно иметь в некотором смысле консервативной характер, а все изменения должны вводиться только после определенной апробации, с понимание того, чего мы хотим добиться.
Чем для вас является подведомственный вам вуз?
Он как живой организм. Я чувствую востребованность в том, что могу ребятам подсказать какие-то направления вместе с нашим профессорско-преподавательским составом. Я радуюсь успехам как преподавателей, которые развиваются в своих направлениях, так и ребят, когда они выигрывают в конкурсах, когда они проявляют самостоятельность, когда я уже к ним самим обращаюсь за консультацией.
Я всегда им говорю: я отношусь к вам не как преподаватель к студентам, а как работодатель к работникам. И объясняю, что они будут востребованы, только если у них будут развиваться определенные навыки, причем я прекрасно понимаю, что каждый из ребят индивидуален. Один более усердный, может с документами отлично работать, а другой может творчески так решить задачу, над которой ломали головы профессора и не смогли решить. А у него креативное мышление еще не забито определенными технологиями, он делает нестандартный ход, который действительно подсказывает пути решения. Поэтому я чувствую определенный драйв.
Очень важно разбудить этих ребят, дать им понять, что нужно двигаться с первого курса, нужно видеть право вокруг себя, нужно уже помогать родным и близким, понимать это право. Юрист – это профессия пожизненного обучения. То, что было 10 лет назад, сейчас уже совершенно неактуально. И вот это ключевое: сосредоточенность в потоке информации, который сейчас есть. Вот это задача: научить ребят и дать им силы. Многие, когда видят объем, говорят: «Вау, неужели когда-нибудь я это смогу изучить?». Некоторые бросаются зубрить, но не понимают суть. А вот когда ты что-то делаешь, пишешь и запоминаешь, то только тогда начинаешь по-настоящему понимать. В этом, наверное, смысл нашей деятельности, и моей, как преподавателя, в том числе.
